Машина плавно остановилась перед входом в трехэтажное здание. Водитель вежливо распахнул заднюю дверь автомобиля, откуда неспешно выбралась красивая, ухоженная женщина, а следом за ней - мальчишка, ее сын. Взяв мать под руку, как она любила, Даниил провел ее внутрь, минуя автоматические двери, подходя сразу к ресепшену.
- Здравствуйте, меня зовут Екатерина, я записана к вам на четыре, - очаровательно улыбнувшись, обратилась женщина к администратору. Тот в свою очередь, вежливо поздоровавшись, набрал что-то на компьютере, после чего кивнул и поднялся, чтобы проводить до кабинета, но остановился, бросив взгляд на Даниила.
- А молодой человек тоже записан или сопровождает? - все так же вежливо и с улыбкой поинтересовался администратор Александр, как было написано у него на бейджике.
- Нет, Даниил сопровождает, и я буду очень благодарна, если вы найдете ему какое-нибудь интересное развлечение, чтобы он не заскучал. - Екатерина, как впрочем, и всегда, слишком беспокоилась о сыне, даже не предполагая, что тот может и сам найти, чем заняться. Тем более, что как минимум одна книга литературного содержания у парня всегда имелась с собой.
- В таком случае, не захочет ли молодой человек посетить сеанс массажа у нашего лучшего работника? У него как раз оказалось окно, клиент не успел ко времени. Такая удача бывает редко. - администратор знал, чем завлекать клиентов, особенно таких как Екатерина Иорданская. Мать у Даниила была хоть и умным человеком, но творческим, а так же упрямым и целеустремленным, и если идея ей приходилась по душе, какой бы абсурдной она не была, Катя не успокоится, пока не воплотит ее. И это был как раз тот случай.
- Вы, случайно, говорите не про Зимина Марка? - сыновье "нет, спасибо" было заглушено мягким голосом  матери. И после того, как администратор подтвердил ее догадки, сомнений у нее не осталось. - В таком случае мой сын с удовольствием посетит его кабинет, - кивнув Александру, Екатерина повернулась к сыну. - И слышать возражений никаких не хочу, мне все уши прожужжали насчет него, я бы и сама с радостью к нему записалась, но ты же знаешь, дорогой, как твой отец отреагирует, если узнает, что ко мне прикасался другой мужчина, пусть то будет массажист, костюмер или даже простой доктор.
Даниил знал. Хотя эмоции не были коньком отца, но это не мешало ему быть жутким ревнивцем и собственником. Стоило хоть одному существу мужского пола, не входящих в число родственников, прикоснуться к Екатерине, то не то, чтобы этот человек пропадал с лица земли, но при следующей встрече он боялся даже посмотреть в сторону женщины. Это было дико, странно, но главу семейства это совсем не волновало.
- Но мам, у меня же есть личный массажист, зачем мне идти к другому? - парень так и не смог понять логику своей матери в принципе вообще и в частности сейчас.
- Ой, да твоему уже пора хотя бы на переквалификацию, если вообще не на пенсию, - женщина утрировала, потому что Николаю, тому самому массажисту, едва исполнилось сорок лет, и дополнительные обучающие курсы он проходил как минимум раз в год. У Иорданских он работал с 25 лет, когда недуг Даниила впервые серьезно дал о себе знать. Педиатр сам порекомендовал проходить сеансы массажа, впоследствии, когда обнаружилось, что у ребенка еще и гаптофобия, пусть и в легкой степени, этот же самый педиатр посоветовал, по возможности, не массажиста, чтобы не подвергать мальчишку лишнему стрессу.
- Маман, - Даниил знал, что Екатерина любила, когда он ее так звал, - Николаю Викторовичу всего лишь сорок лет, да даже если не брать в расчёт этот фактор, ты же знаешь... Гаптофобия, - выразительно взглянул в глаза матери. Но ни высокопарное обращение, ни озвученный диагноз, ни выразительный взгляд, ни судорожно сжатая в дрожащих ладонях рука матери не возымели должного эффекта на обычно гиперзаботливую мать. Видно, рассказы подружек оказались сильнее даже ее повышенной заботы о своем младшем чаде.
- Сынок, ты уже взрослый человек, пора уже бороться со своими страхами. Прямо сегодня и начнем, - мягко ответила женщина, выпутываясь из рук сына и направляясь в кабинет, где ее уже ожидали. Даниил так и остался потрясенно стоять посреди холла. Из транса его вывел оклик администратора. Конечно, Даниил мог отказаться сам, лично, но знал, чем это закончилось бы. Скандалом с заламыванием рук с Екатериной Владимировной в главной роли, которая будет причитать что-то типа "вот, я так для тебя стараюсь, желаю тебе только самого лучшего, пытаюсь помочь преодолеть твои болячки, а ты!.." и все в таком же духе. Когда Даниил отвечает, что у него все хорошо, что болезни ему вовсе не мешают, тем более, что он не так уж и болен, то Екатерина, завывая, отправляется топить слезы в подушку, ославляя сына наедине с его совестью, которая тут же признает в нем виноватого, потому что мать виноватой быть не может априори. Хоть по ней и плачет Драматический театр. Поэтому собрав волю в дрожащий кулак, Даниил кивает администратору и следует за ним в кабинет. Через порог он переступает полный волнения и страхов, нервно мнется на пороге, не зная, что ему делать дальше. Мысль, что это такой же сеанс массажа, как и у его массажиста, как-то не приходит в его паникерский мозг.

Даниил ничего не мог с собой поделать, хоть молодой человек, он же массажист, он же Марк Зимин, если верить информации на бейджике и данной администратором, был настроен позитивно. В ответ на реплику парень кивнул и прошел все же в кабинет, наблюдая как подготавливают место, на которое ему придется ложиться, чтобы подставить спину.
- Мне раздеться? - тихий вопрос был все же немного смешным в данной ситуации. Даниил это понимал, но все же задал его зачем-то. Повернулся спиной и все же принялся расстегивать рубашку с коротким рукавом. Он понимал недоумение в глазах Марка, но говорить о причине своего поведения не собирался. Он редко распространялся о своей болезни, только в случае необходимости. Набравшись мужества, он стянул-таки тонкую льняную ткань и повесил на вешалку, после чего повернулся и почти решительно двинулся в сторону массажной кушетки. "Спокойно, надо будет просто закрыть глаза и представить, что это Николай Викторович. Просто... Представить..." - пытался себя успокоить мальчишка, скидывая обувь и забираясь на кушетку. Глубоко вздохнув, лег вниз животом, отворачивая лицо к стене. Попытался расслабиться, что у него, естественно, не вышло. Поэтому он просто зажмурился и затаил дыхание.