Особенная дата волшебного дня не несла никакой смысловой нагрузки для Валерия, но вот его труппа сегодня на репетиции не могла собраться: девчонки глупо хихикали, перешептывались, парни улыбались и старались изобразить что-то в моменты, когда он отворачивался. Занятие можно было бы назвать  сорванным, а потому бесполезным. Валерий несколько раз рявкнул на ребят, но потом сменил гнев на милость, объявив, что они могут делать, что хотят, но пока программа отработана не будет, из зала никто не уйдет. А кто уйдет, тот может больше в его класс не возвращаться.
Ну, да… он подкакал праздничное настроение молодежи, но они сделали все как надо, правда, вот теперь он гнал машину в сторону Краснопресненской набережной, безбожно опаздывая на частное занятие к какой-то мадаме. Она платила хорошие гонорары, ну, по крайней мере на «Я беру дорого» ответила «Могу себе представить». На этом и договорились.
Обычно его нанимали в двух случаях: или олигархи-родители нанимали к перезревшему чаду или же уже вполне созревшие  дамочки. Первым было просто престижно, что их чадо занимается балетом, вторы же пытались похудеть и обрести легкость танцовщицы. Но, как сам смеялся Валерка, « он играет на похоронах и танцах». Ему было не сложно. Оба варианта приносили хорошие деньги и перспективные знакомства и связи. По этому как бы не косились на него в Большом, на его профессиональной деятельности частное репетиторство никак не сказывается, а чем он занимается в свободное время – не ваше собачье дело.
Лерой резко крутанул руль, сверяясь с навигатором, здесь можно срезать дворами.
Охраняемая территория, дежурные секьюрити, дети на площадке явно с нянями. Хороший дом… Он придирчиво оценил местную атмосферу, царившую около дома с искомым адресом.
- Госпожа Ивакович меня ожидает, - сказал он охраннику в подъезде, посмотревшему на Валерку так, словно  незнакомые мужики табунами ходили к этой самой Ивакович. Причем явно не за бесплатно. Во взгляде секьюрити было пренебрежение и какая-то жалость. Ну ладно. Допустим.
Лерой вошел в лифт. Скоростная кабинка бесшумно закрылась, желудок мягко подпрыгнул к горлу. Дверцы распахнулись. Шустренько.
В огромные окна холла лил теплый почти весенний свет. Валерка подавил  вздох. Два часа дуракаваляния и он свободен. Словно птица в небесах. Тебе еще кредит за машину выплачивать – напомнил он себе и решительно нажал кнопку звонка.
- Здравствуйте. Проходите, и приятно познакомиться.
- Взаимно, - улыбнулся он и автоматически прошел в апартаменты, по ходу соображая, что во-первых они не познакомились, не считая того скомканного телефонного разговора, а во-вторых, девица была явно… ну просто явно не балетного телосложения. «Значит фитнес» - решил для себя Северский, остановившись в зале, служащим коридором, и снимая утепленную, подбитую мехом куртку.
- Я немного задержался, надеюсь, вы извините мне эту оплошность. Мы с вами отработаем все предусмотренное время, не беспокойтесь.
«Куда бы забесить куртку?!» Валерий огляделся и за углом увидел что-то типа вешалки. Повесив верхнюю одежду, размотав с шее шарф  сняв ботинки, все это время он старался не смотреть на свою новую ученицу, прикидывая как бы ее загрузить на два часа, чтобы она завтра встала с кровати и не орала от мышечной боли, но в тоже время, чтобы через пару недель могла с гордостью сказать о потерянных пары сантиметров с талии…
- Переодевайтесь, пожалуйста.
Северский остался в носках, брюках, сорочке и джемпере. Он то не планировал ноги выше ушей задирать.
- Мне еще понадобится магнитофон, я привез с собой музыку.
Он еще раз посмотрел на ученицу. У нее были глаза акулы. Очень такой… грустный взгляд маньяка, которому до жопы жаль, но он вырежет тебе печень.
- Людмила… Переодевайтесь.
Лерой не привык повторять дважды. Он вообще привык, что его понимают до того, как он откроет рот. Он представил ее в пачке и пуантах и сглотнул. «Тебе выплачивать кредит за машину» - снова напомнил он себе и постарался придать своему лицу выражение помягче.

- Конечно разберусь, - Лерой подхватил свою сумку, где у него лежало несколько музыкальных дисков, новые пуанты, на всякий случай и разная мелочевка, включая пачку сигарет, но при учениках Валерка никогда не курил. Это было святым правилом. 
Гостиной считалась зала, по размерам не уступающая его студии. Северский про себя присвистнул, оценивая размах вложенных в обстановку финансов. Людмила не на пустом месте себе такую задницу наела… Он попытался определить хотя бы приблизительно ее профессию, но ничего, что могло бы подсказать ему ответ на этот сложный вопрос, на глаза не попалось. Лерой резко выдохнул, отметив, что форточку было бы неплохо закрыть, а то продует, и легонько подпрыгнул, проверяя звукоизоляцию зала. Если сейчас это молодая кобылка тут скакать начнет, как бы соседи потом не сбежались.
В углу стоял новомодный музыкальный центр с высокими, под потолок колонками и Лерой отметил, что если его ученица слушает музыку хотя бы на половину завяленной мощности, то соседи могут и ядерную войну пережить по уровню децибелов и не заметить.
- Можем начинать, - ее голос удивительно органично звучал в этой комнате. Валера вставил диск во выехавшую подставочку и повернулся.
- Э…. да…. – ничего более умного он с ходу не придумал. «Значит, все-таки, фитнес»… Он стоял и смотрел на Людмилу, прикидывая, что бы такое с ней сделать… Чтобы она завтра встать смогла. Иногда ему было жалко, что он принципиально не курил при учениках.
- Прекрасно,  тогда начинаем, - заученным движением он хлопнул в ладоши. Обычно его класс тут же подбирался, настраивался на работу, но  на Людмилу, похоже, это не произвело никакого эффекта. Лерой демонстративно вытянулся, вскинул подбородок, чуть прогнувшись в пояснице.
- Давайте сразу научимся правильно стоять. Плечики чуть приподняли, отвели назад и вниз… Повторяйте за мной. Голову прямо, подбородок вздернут. Держите голову так, как будто вас подвесили за макушку. И… раз.. работаем плечами….
Он сразу и не понял, выполняет она упражнение или нет. По виду было похоже, что она приготовилась как минимум тягануть штангу, как максимум – кинуть ядро. По выражению ее глаз было очевидно, что ядро полетит в его  голову. Она явно толи ожидала чего-то другого, толи не понимала, чего он от нее хочет. «Толстая сутулая зараза!»
- И раз.. – он уже пошел на принцип. В конце концов она наняла его, а не он ее. «У тебя кредит за машину», - в который раз напомнил он себе – « а в этом доме, наверное, даже серебряные вилки из золота и покрыты серебром».
Надо было бы подойти, взять ее за плечи и развернуть их как положено природой, но он не решался. Слишком нечитаемый был у нее взгляд.
- И когда плечики опускаются, подбородок идет чуть вправо… И раз….

Полный маразм ситуации был заметен уже невооруженным глазом. Любой другой…. Любой! – пошел бы на такие фиги, если бы позволил себе пронести в репетиционный зал телефон… Уж не говоря о том, чтобы ответить на вызов. У Валеры промелькнула предательская мыслишка о том, что черт с ней, этой машиной. Ни одна машина не стоит того, чтобы вот так…. унижаться. Хотя кроме него, обычно, ничего унизительного репетиторы в том, что их ученики отвлекаются, не видели. Солдат спит – служба идет. Ему платят  за время. А чем эта пышечка будет заниматься два часа – не его, собственно,  дело.
Валера медленно выдохнул, возвращаясь к осмотру комнаты.
- ЗАТКНИТЕСЬ!!!!!!!
Северский вздрогнул и резко обернулся. Он всегда отворачивался и отходил, если при нем кто-то разговаривал по телефону. Таково было воспитание. И того же он требовал от других. Ни кто не мог просочиться в его личную жизнь, если только он сам не давал на то зеленый свет.
«В следующий раз надо будет прихватить с собой памперсы. Так и обделаться недолго…» - мысленно прокомментировал он интонационную атаку своей новой ученицы. Мысленно представив себе ее огромные, полные скорби всего еврейского народа, который 40 лет стирал до задницы ноги по непонятной приходи своего пророка, в момент, когда он точно так бы гаркнул на нее что-нибудь типа «Выпрямись!!!!», Северский улыбнулся и отвернулся к окну.
– Прошу прощения…На чём мы остановились? Макушка на крючке, голова прямо, плечи вниз…Я правильно делаю?
Валерий повернулся. «А разве ты что-то делала?» - бровь выразительно поползла вверх.
- Конечно, - он легко улыбнулся, - Все чудесно. Давайте продолжим. У вас все прекрасно поучается. Встали, выдохнули… живот подтянули…
Он снова заученным движением вскинул голову и опустил назад и вниз плечи. Хоть сам разомнется.
- Танцы, Людмила, это не просто искусство, спорт, возможность выразить себя или способ похудеть. Это ваша жизнь, это возможность отпустить свое естество, сдерживаемое массой общественных табу и… плечики назад... не забываем… это монолог или диалог, язык танца прекрасен и уникален. Но для этого, надо знать азбуку. Изучением основ мы как раз и занимаемся. Все должно быть эстетично и прекрасно.  В противном случае, можно просто сходить в любой клуб и посмотреть на извращенные варианты шаманских первобытных плясок. Двигаться красиво…. Подбородок выше, выше – шея не отвалится! – это удовольствие как для танцора, так и для зрителей.
Что бы еще такого красивого сказать?... Северский на мгновение задумался.
- А теперь правая рука, чуть сгибается в локте и поднимается на уровень груди. Ладонь округлена, третий палец выступает вперед.
Он проделал это незамысловатое движение так, словно сам танцевал на сцене партию белого лебедя.
- Легче, Людмила, грациознее! Рука поднимается и плавно идет в сторону. Плечи опущены! Их не надо поднимать. Поднимается рука и в сторону, сторону. Работаем глазами. Не надо на меня смотреть.  Глаза следуют за рукой. Не голова, Людмила… Глаза. И ручка вниз…. Еще раз….
«Еще полтора часика… каких-то полтора часика. Футбольный матч без перерыва и дополнительно времени»
- Глаза следуют за кистью руки… Легче… Свободнее…. Свободнее не значит поднять плечи.
За эти десять минут маразм ситуации стал еще более очевидным.

За двадцать один день человек привыкает ко всему. Северскому требовалось меньше времени. Он уже привык. Интерьер больше не отвлекал, Людмила уже не вызывала тупого раздражения своей неповоротливостью. Он просто зарабатывал деньги. На машину.  Да и потом, так или иначе, безотносительно от выдаваемого результата, его ученица старалась. Если долго мучиться фигней, то фигня на выходе и получится. Это закон жизни. И Валерка ничего от происходящего, кроме как фигни и не ждал. Он вообще уже давно ничего не ждал. По этому, когда его новая ученица вдруг нашла в происходящем что-то забавное и прыснула от смеха, он только криво и фальшиво улыбнулся.
- Прекрасно, другая рука. Локоть округлили, третий палец вперед, прогнулись в пояснице…
По-хорошему, надо было бы переходить к чему-то другому. Например, упражнениям на ноги, на растяжку, на пресс, на гибкость… но смысл? Чего она вообще хочет в конечном итоге? Не зная цели, очень трудно найти пути ее реализации, а она так и не сказала, что именно подразумевала под «занятия танцами». Может быть она планировала выучить лезгинку? Теперь настала его очередь сдерживать смех.
Чтобы сгладить неловкость, Валера решил поддаться на ее уже неоднократно высказанную просьбу вмешаться в учебный процесс. Северский подошел к девушке, старательно вытягивающей руку, обошел вокруг нее, критически осматривая и прикидывая.. в какой бы аспект вмешаться и, наконец, встал позади нее.
В балете есть такая фишка, про которую все знают, все многократно ее обсасывали, обговаривали, но очень мало кто испытывал на себе. Эта фишка – контакт. В танцах вообще контакт тел партнеров всегда очень тесный и плотный. В этом нет совершенно ничего личного. Это танец. Нельзя работать водителем автобуса и не сидеть на водительском месте у руля. Нельзя танцевать не соприкасаясь с партнером. Потому для Северского было абсолютно обычно, привычно, тривиально то, что он сделал дальше.
Валерка встал буквально в паре сантиметров за спиной Люсь, чуть потянул ее за плечи, она подалась назад и оказалась практически прилипшей всеми своими тыльными частями тела к нему. Ее спина уперлась в него, как в стену.
- Вот так…
Он чуть толкнул девушку в район поясницы, при этом положив подбородок ей на макушку, пытаясь зафиксировать голову.
- Теперь руки…
Одной рукой, полуобняв девушку, он зафиксировал ее нерабочую кисть, а другой взял за  предплечье поднимаемой руки.
- Расслабьте руку… запоминайте движение…. Раз….
Он выполнял па руками Людмилы, словно кукловод в театре управлял большой куклой.
Через пару минут балетмейстер выпустил свою ученицу и встал перед ней.
- Ну как? Так понятнее?
Валера наклонил вперед голову, глядя на Люсю из-под челки. В зале становилось жарковато.
- Есть еще вопросы? – Северский стянул через голову джемпер и бросил на диван. Урок обещал быть долгим.